Медвежьи разборки.

Содержание:

Подготовка к путешествию: снаряжение, приезд. На пути в Денали
Национальный парк “Денали”: сердце Аляски
Национальный парк “Катмаи”: в окружении медведей
Национальный парк “Катмаи” – 2: медвежьи разборки
Национальный парк “Kenai Fjords”: ледники и заливы южной Аляски
Хомер и залив Качемак: сплав на каяках; возвращение домой

На следующий день план был примерно таким же. Первую половину дня проводим на водопаде, наблюдая за медведями; затем поднимаемся по единственной в парке “облагороженной” тропе на гору Dumpling mountain, а вечер коротаем опять в обществе медведей.
Легко позавтракав в кемпинге, берегом озера мы отправились в уже знакомом направлении, но гораздо увереннее. У пристани разгружали только что прибывший самолет. Новенькие туристы переминались в нетерпении с ноги на ногу. Вдруг слева из кустов вылез медведь. Рейнджер быстро повел народ в сторону инфо-центра, мы самоустранились в жидкий лесок.

 

Мишка видимо только что проснулся, и пришел принимать водные процедуры. Поплескавшись в воде какое-то время, он заскучал, и стал оглядываться по сторонам. Увидев на водной лыже пришвартованной “Сесны” полотно синего брезента, не долго думая схватил его, отодрал кусок, и с ним в зубах стал бегать по линии прибоя. От смеха мы уже еле стояли на ногах. Затем мишка, сев на задницу, и схватив всеми четырьмя лапами брезент, изорвал его на мелкие кусочки с явным выражением удовлетворения на морде.

 

Мы выбрались на тропинку и не спеша пошли к водопадам. По пути не встретилось ни одного медведя, в лесу царила тишина. А собрались мишки большой кучей на порогах. В то утро мы насчитали 21 штуку! Но день был явно нерыбный. К деревянным перилам рейнджер приколол график, показывающий количество лосося по дням. График представлял из себя сплошной вертикальный зигзаг: если в один день много лосося, на следующий его не жди. На рыбный ход влияют рыболовные суда в море, люди тоже хотят полакомиться.

 

Медведи стояли с разочарованными мордами, периодически почесывая репу и гадая, где же еда. Некоторые уходили обратно в лес, им на смену появлялись другие.

 

 

Ненадолго показалась “Мать” с тройней. Она сразу заняла свое любимое место на верху порогов, рядом с 6-летним самцом “Одноухим”. Он совершенно спокойно подвинулся, даже не сделав попытки согнать медведицу; рыбы-то все равно не было.

 

Но медведице повезло. Через пару минут после появления, она с детьми уже уплетала жирненького, неосторожного лосося. Одноухий только завистливо косился. Лосось прыгал очень редко, медведям приходилось ждать довольно долго очередной попытки. Но Одноухий не терял надежды, и правильно делал.

 

Сначала он почти поймал большую красную нерку, которая вывернулась из пасти явно раненая. А затем был совершенно классический момент, когда Одноухий стоял с раскрытой пастью, и прямо туда ему залетела ничего не видящая рыба. Народ на платформе даже зааплодировал.

Мать с детишками ушла, наверное, они не были сильно голодны, и приходили только позавтракать. Вскоре на сцене появились Гопники.

 

Вид у них был очень несчастный, и судя по всему, они так и ходили голодными со вчерашнего дня. Растерянно смотря по сторонам и жавшись друг к другу, молодняк выбирал место. Медведей было много, рыбы мало, все хорошие позиции занимали взрослые самцы.

 

Тогда группа подростков решилась на отчаянный шаг: согнать с места альфа-самца. Несмотря на всеобщее безрыбье, альфа был единственным, кто с завидной регулярностью таскал рыбу из воды. Гопники обошли Винни-Пуха сзади, и стали заходить справа. Трое из группы явно трусили, прижимали уши к голове и испуганно приседали.

 

Но их вожак был настроен решительно. Он начал делать ложные выпады на Винни. Тот лениво косил глазом – мол, что это за шавка там мельтешит, и неторопливо доедал рыбу. Трехлетка добавил рычание к прыжкам. Винни-Пух нехотя развернул свои телеса, и так гаркнул на гопников, что трое мелких отлетели на берег.

 

Их нападающему главарю уже нечего было терять. Он прижал уши, подпрыгнул, подняв кучу брызг, и как-то заискивающе тонко заголосил на альфа-самца. Даже пытался замахиваться лапой, но сразу быстро отскакивал. Альфа спокойно стоял на месте, контрастируя своим огромным телом с субтильной конституцией старшего из гопников. Никаких ответных действий не предпринимал, понимая, что в медвежьем мире размер имеет значение, и только от него зависит исход поединка.

 

Он был сыт и поэтому великодушен. К нашему глубокому изумлению, Винни-Пух уступил свое место голодным подросткам. Это не было похоже на бегство, скорее – “ну так и быть, ловите, может повезет”. Даже находящийся поблизости рейнджер заметил, что это довольно нетипичное поведение для медведя такого ранга и размера.

 

Окрыленные успехом, молодые медведи заняли место альфы. Но, как и следовало ожидать, не в месте было дело, а в умении. Растянувшись в цепь, молодняк безрезультатно смотрел в воды водопада. Винни-Пух между тем вылез на островок посреди реки. В это время там пировал другой медведь, который с уважением посторонился. Винни с достоинством прошел мимо, не забыв по пути зацепить недоеденную предшественником рыбу.

 

Расположение солнца утром на водопаде не выгодное, прямо в объектив. Повернуться и изменить угол съемки можно лишь незначительно. Да и особой активности среди медведей пока не наблюдалось. Поэтому мы решили вернуться сюда ближе к вечеру, а пока сходить в небольшой поход на гору Dumpling Mountain (высота ~ 770 метров).

 

 

Тропа отходит прямо от северной окраины кемпинга. Начало её сплошь поросло травой, доходящей среднему человеку до пояса. Чем выше в гору, тем больше попадалось ягодных кустов и примятых медвежьих лежанок. Шныряют они там везде, но в основном рано утром, предпочитая к рассвету быть на водопаде.

 

 

По пути встречались лужайки, заросшие иван-чаем, белыми зонтиками псевдо сельдерея, люпинами, и многослойной бахромой зелени.

 

Через полторы мили деревья расступились, прямо над головами мы увидели штатив на холме. Штатив принадлежал немцу Фрэнку, с которым познакомились днем раньше на водопаде. Сам Фрэнк лежал в сторонке под кустом, жуя травинку, и слушая монотонный гул насекомых.

 

В последнее время европейцам стало очень выгодно ездить в Штаты из-за высокой стоимости евро. Фрэнк, к примеру, объездил уже половину национальных парков США, и останавливаться на достигнутом не собирался.

 

Проболтали с немцем полтора часа “за жизнь”, периодически отвлекаясь на съемку красивейшего озера Naknek lake.

 

 

Далее Фрэнк полез на вершину горы (еще 2 мили вверх), а мы просто решили побродить вокруг.

 

 

С другой стороны площадки открывался вид на акваторию Iliuk Arm, отделенной от озера Naknek лесной перемычкой. Весь склон горы усыпали цветы: примелькавшийся иван-чай, синие “башмачки” (Monkshood flower), и даже экзотичные арбузные кустики. Ягодки на них росли с равными промежутками, и отдаленно напоминали ландыши.

 

 

Время было обеденное, и не мудрено, что животах уже сильно урчало. С самого первого дня на Аляске мы находились на подножном корму, питаясь только привезенными консервами и растворимыми супами. Пора было нарушить традицию.
Легко спустившись с горы, отправились в единственный в парке ресторан, находящийся в гостинице “Brooks Lodge”, и специализирующийся на буфете all-you-can-eat-meal. За завтрак они хотели $12, за ланч $18. Ужин может быть чуть дороже, но, по-моему, лучше не стоит буфетничать вечером, а лучше просто сделать обычный заказ.
Несмотря на то, что было время ланча, с нас взяли денег как за завтрак. Может просто пожалели голодненьких и замызганных туристов, может потому, что мы заказали по бокалу вина. Все же американцы предпочитают напиваться вечером.

Столики в ресторане простые, деревянные, без изысков. К ним приставлены не стулья, а лавки на 10 человек. Народ все равно предпочитает сидеть отдельно, что поделать – privacy.
Вино бухнуло в голову моментально, ноги стали ватными, и на лице появилось придурковатое выражение осоловелой радости. В ресторане мы просидели очень долго, отдыхая от предыдущих походов, и набираясь сил для следующих. В середине комнаты горел камин, можно было переместиться туда, пересев с лавок в мягкие кресла.
За окном зашелестела трава, мимо ресторана прошлепал медведь. А, надоели, бродят тут всякие 🙂

Когда солнечный свет стал меняться в сторону золотисто-оранжевого, мы решили, что самое время возвращаться на водопад. Медвежьих пробок не было, а вот лосось буквально сошел с ума, чуть ли не выбрасываясь на берег. Речка бурлила от повышенной активности рыб, многие из которых даже “плавали” по спинам товарищей, совсем не покрытые водой. Медведи, наверное, жируют на водопаде. И точно.

 

Собрались и стар, и млад, и даже груднички. Первый раз мы увидели таких крохотулей. Их мама была тощая, замотанная жизнью медведица, но вполне успешно охотившаяся.

 

 

Она был из “подводников”, т.е. бродила по реке с погруженной в воду мордой. Один раз попыталась занять топ-класс место, но так сильно волновалась об оставленных на берегу малышах, что не могла сконцентрироваться на рыбной ловле.

 

 

А мелкие развлекались на полную катушку. В воду зайти не могли, поэтому шарили по всем ягодным кустам на берегу, кусали цветочки и друг друга, пытались ловить бабочек, и вдосталь кувыркались.

 

Очень часто медвежата вставали на задние лапы, всматриваясь в реку в поисках родительницы.

 

Прямо под платформой появилась “Мать” с тройней. Раньше они нам казались малышами. Но теперь, по сравнению с крохотульками урожая этого года, выглядели подростками.

 

 

На этот раз Мать одна отправилась в воду, тройняшки бегали по окрестностям, косясь на грудничков. Тут же из воды возникла молодая медведица, и увела их в высокую траву, подальше от посторонних глаз.

 

 

За ней на берег выполз другой медведь, уставший от рыбалки. Поворочавшись с боку на бок, он сел прямо на задницу, вытянул задние лапы, да так и застыл с выражением наслаждения на морде.

 

 

К вечеру медведи как очумели: кто с упоением носился по реке, кто, объевшись, валялся в сторонке под кустом, кто сбился в кучу и тусовался над и под водопадом, кто обламывал кусты на берегу, изредка поглядывая в нашу сторону.

 

 

Были и индивидуалисты, повернувшиеся к нам совсем другой стороной, и показывая полное пренебрежение к двуногим.

 

 

Когда на часах было уже около 9, господство медведей в реке нарушило появление волчицы. Высоко на противоположном берегу слегка качнулись кусты, и в проеме появилась она, волчица-мать. Кто-то из фотографов заметил, что во время утренней прогулки наткнулся на волчью нору. Просидев в засаде несколько часов, увидел, как волчица приходила кормить троих детишек, совсем маленьких, но уже выбиравшихся из норы.
По-видимому, это была та же самая волчица. Выглядела она ужасающе тощей, даже ребра проглядывали. Не знаю, могут ли волки поймать лосося, но украсть уже пойманного медведем, способны вполне.

 

Она подошла к порогам в тени берега, не замеченная скопившимися внизу мишками. Долго оглядывала их, выбирая подходящий экземпляр. Наконец, её взгляд остановился на массивном самце, уже настолько обожравшимся, что он просто снимал сливки, т.е. ел только кожу лосося, не интересуясь остальным. Подкожный рыбий жир – настоящее лакомство для медведей, даже для сильно переевших.

 

Заметив на берегу половину недоеденной рыбьей туши, волчица стала медленно подбираться к цели, не сводя глаз со спины медведя. Стройные лапы скользнули по отвесной стене, серая тень мелькнула на берегу, и уже через 10 секунд хищница мчалась под прикрытие леса с трофеем в зубах.

 

Напоследок, она остановилась, положила рыбу на землю, и обернулась. Морда в тот момент у неё была хитрющая, казалась, что еще чуть-чуть, и волчица засмеется над косолапыми недотепами. В следующую секунду её и след простыл, только слегка колыхнулась трава.

 

Вот уж действительно – “как в кино сходил”, как выразился один из читателей.
Время приближалось к 11, пора было идти в кемпинг. Через лес продвигались небольшой компанией, включая рейнджера, запирающего за нами желоба-коридоры. Над озером Naknek парили ночные облака.

 

В палаточном лагере мы сразу же запалили костер, зажгли примус, и достали припасенную с материка бутылочку австралийского Шираза “Yellow tail”. К нам тут же присоединился Билл, и еще один хьюстонский фотограф, помоложе.
Билл был пожилой дядечка, ездивший снимать медведей каждый год, очень консервативный в плане фотографии, и немного заносчивый. Техника у обоих, естественно, Canon, снимают на слайды и редко цифровиками.
Под влиянием ночного воздуха и выпитого Шираза, у нас разгорелась нехилая дискуссия на вечную тему: пленка против цифры.
Консервативный Билл был очень агрессивно настроен против цифровиков, но в конце мы все же поняли основную причину недовольства. Заключалась она в том, что с Биллом, изучавшим фотодело по крупицам вот уже 50 лет, теперь запросто может конкурировать любой пупсик, взявший камеру в руки пару лет назад, и пройдя курс фотографии за несколько месяцев. Естественно, с его точки зрения это нечестно.

 

Но ведь прогресс не стоит на месте. Даже спутник Билла заметил, что теперь издательства не требуют слайды, а с удовольствием принимают просто файлы, т.к. те же слайды или негативы все равно будут переведены в цифровой вид в процессе верстки журнала.
Билл еще какое-то время отбрыкивался, говоря, что его вообще не интересует, что там творят в журналах. Уже давно его дело – просто “отстреляться” на месте. А что дальше будет с отснятым материалом – не его забота, он зачастую и не видит результатов своих трудов. Для этого нанят специальный человек, проявляющий пленки, печатающий, сканирующий, занимающийся переговорами с издательствами и т.п.

– И не путайте эти две профессии, – заявил он напоследок.

– Если будете заниматься фото-бизнесом, то на съемку у вас останется 1% времени. Если будете ездить по миру и фотографировать “on location”, на продажу не будет времени, нужен помощник. Выбирайте ребятки, что вам ближе. А я пошел спать.
Есть над чем поразмышлять. Мы втроем еще посидели какое-то время, впитывая лесные запахи и дым костра, и за полночь разошлись по палаткам.

 

 

На следующий день был назначен обратный отъезд в Анкоридж, во второй половине дня.
Утро застало нас уже на водопаде. Медведи в такую рань ленились, рыбачили редко, предпочитая просто сидеть в воде. Это продолжалось не долго, до появления на сцене парочки драчунов. Они были примерно одного возраста и телосложения, и хотели сидеть на одном и том же месте. В результате, разногласия привели к рукоприкладству, вернее лапо-, зубо- и когте- прикладству.

 

 

Противники расходились на пару метров, а затем со звучным шлепком схлестывали телеса, цепляясь когтями за шкуру друг друга, и пытаясь дотянуться до ушей. Не зря у стольких самцов были пожеваны, выкручены, а то и вовсе отсутствовали ушки – дань кулачным боям.

 

 

Иногда драка переходила в вялотекущую борьбу. Обнявшиеся соперники кружили по реке, периодически натыкаясь на других медведей, отчего у тех на морде появлялось недоуменное выражение “совсем, что ли, очумели?”.

 

 

Все это сопровождалось гортанным рычанием, сопением, и демонстрированием клыков.

 

Дрались они как-то не зло, скорее дурачились.

 

 

Через час-другой платформа вдруг заполнилась толпой японцев. Это прилетела экскурсия из Хомера, на три часа. Безусловно, лучше добираться своим ходом, и провести в парке несколько дней, а не часов. Все-таки больше шансов застать самок с детенышами, или просто интересные сцены из медвежьей жизни.

 

Японцам повезло, по крайней мере они увидели псевдо-драку. Совершенно не церемонясь, они пролезли во все щели между фотографами, и бац! – через минуту первый ряд имел азиатскую наружность. Как по команде, они достали камеры, и стали снимать все вокруг с какой-то дикой поспешностью, оживленно сюсюкая. Каждая схватка медведей сопровождалась громким “А-аа!” или “Оу!” или “Look at that!” у особо американизировавшихся. Через 20 минут они будто по свистку развернулись, спрятали камеры, и также быстро исчезли, как и появились.

 

Медведи, наконец, угомонились, и занялись своим прямым делом – накапливанием жира к зиме. Пришел Винни-Пух, за ним Мать показалась с тройней на противоположной стороне реки.

 

Мамины медвежата по-прежнему держались все вместе, иногда сердито поглядывая на нас. Надоели мы им, наверное, за три дня 🙂

 

Накормив медвежат, Мать уселась на выступающий из воды валун, почесалась, и звуком “Ы-ы-ы” подозвала к себе детей. Так получилась фотография “Медвежья идиллия”.

 

Эти кадры мы снимали уже на бегу, торопясь успеть на самолет с учетом возможной медвежьей пробки. Все время казалось, что стоит только уйти, самое интересное и начнется. Ну это известная паранойя фотографов.

 

Как ни жаль, настал час сказать медведям “до скорого!”, пожелать счастливой рыбалки им и удачной фотоохоты коллегам. Никогда раньше не приходилось нам быть свидетелями столь удивительных моментов, как на водопадах Брукса, и опыт, полученный там, совершенно бесценен. Всего за два с половиной дня в Катмаи, сумели полностью отключиться от окружающего мира, забыть о каких-то проблемах и делах насущных, и почувствовать себя отдохнувшими и растворившимися в природе.

 

Отпуск продолжался, впереди нас ждал полуостров Кенай. Обратно летели на еще более крошечном самолетике, поднимавшем только 7 человек и пилота. Илье досталось козырное место рядом с ним, прямо в рубке. Весь полет он следил за действиями пилота, и разок даже щелкнул каким-то тумблером 🙂 Остальные шесть пассажиров, включая меня, сидели в крошечном салоне по три в ряд, прижав колени к груди, а локти к бокам.

 

20 красивейших минут над зеленым озером Naknek, над лесными массивами и туманными сопками, и вот мы уже приземлились в Королевском лососе. В аэропорт на этот раз нас довезли на автобусе. Рейс в Анкоридж отправлялся через час, который мы провели в очереди на досмотр.

Нигде на территории США, ни в аэропортах крупных городов, ни в мелких, мы не видели такого шмона пассажиров, как в деревне King Salmon. Каждый второй “звенел”, каждого третьего в сторонке обыскивали с ручными металлоискателями. Одна особо въедливая тетка-таможенница запустила мне в волосы руку – а не везу ли я чего в шевелюре. Хорошо хоть в перчатках работала, однако чувство мерзкой гадливости к ней у меня осталось надолго.
Одного мужчину отвели в отдельную комнату на раздевание, т.к. все, что можно было снять при людях, он уже снял, но продолжал “звенеть”.

Совершенно не понятно, чем были вызваны такие меры предосторожности в заброшенной где-то в лесу деревушке. Народ возмущался и тихо, и во весь голос, зачастую слышалось f-word по отношению к “блюдителям” безопасности. Но как бы там ни было, препятствие было пройдено, и нас выпустили на летное поле.
В отличие от прошлого раза, летели на большом Боинге, полным под завязку. Полет прошел легко, и через полтора часа мы уже снова были в Анкоридже. Начинался третий сегмент путешествия, среди ледников и заливов южной Аляски.

 

Часть 1-я   |   Часть 2-я   |   Часть 3-я   |   Часть 4-я   |   Часть 5-я   |   Часть 6-я  

Катерина Андреева.
Хьюстон, США – Аляска
Июль, 2004.

Фотографии: